«25 сентября мы похоронили Сергея Николаевича, папу моего мужа. Он умер 22.09 от вирусной пневмонии, вызванной Covid-19. Ему было 72 года. Произошло все это очень быстро, мы даже ничего не успели понять… Заболел он в начале сентября, мы вызвали врача на дом, врач назначил стандартное лечение при простуде и, не взяв анализов, уехал, оставив его лечиться дома. Через неделю мы снова вызвали врача, так как у папы не спадала температура и лучше ему не становилось. Приехал врач, взял мазки, велел продолжать лечение. Через несколько дней по скорой его отвезли на КТ, где поставили диагноз двусторонняя пневмония с небольшим поражением. Предположительно вызванная Covid-19. При этом сказали, что с таким поражением не кладут в больницу, и, назначив ему другое лечение, отправили домой. Лучше ему не становилось и через 4 дня снова по скорой его отвезли на повторную КТ, которая показала, что поражение увеличилось на 5% от предыдущей и папу положили сразу в инфекционное отделение Кинешемской больницы. Не привыкший жаловаться, он нам особо ничего не рассказывал. Каждый день разговаривал с дочкой Олечкой, с Вовой и со мной. Через неделю пребывания там его посадили на кислород, так как кислород в крови у него упал до 84-86. Утром 18 сентября он позвонил мне и сказал, что плохо себя чувствует, что его покидают силы и что жить ему осталось совсем немного — дня четыре… Я стала его успокаивать, что просто он сильно болеет. Мы ведь понимали, что все-таки Covid-19 — это не обычная простуда. Мы надеялись на врачей, верили, что он там под присмотром и получает квалифицированную помощь. Но это оказалось не так...
 
19 сентября ему сделали рентген и взяли повторный анализ на вирус. 21 сентября папа сказал, что кислород у него так и не поднимается и что ему плохо. После разговора с ним мы стали звонить врачу. Она очень корректно нам рассказывала, что состояние у папы средней тяжести, что из-за ослабленный печени и возраста медленно вырабатываются антитела, но он идет потихоньку на поправку и получает все необходимое лечение. На наш вопрос, нужно ли какое-то лекарство, врач сказала, что ничего не нужно, что у них все есть. Успокоившись, что на самом деле все не так плохо, как говорил папа, мы подумали, что он просто не привык лежать в больнице, так как он всегда был у нас энергичный и не любил сидеть на месте. И выносить больничную палату ему было тяжело.
 
Утром 22 сентября мой муж позвонил папе спросить, что ему нужно привезти, так как накануне вечером папа просил привести ему средства личной гигиены. На что он ему ответил, что ничего ему не нужно привозить, лишь дать ему спокойно умереть и что он никак не думал, что ему придется умирать в больнице „как собака“. Он хочет умереть дома. Мы сразу стали звонить врачу, спрашивать, что там происходит. Какое состояние у Сергея Николаевича, так как он говорит нам, что собрался умирать! Далее слова врача: Какое умирать! Мы так не договаривались! Кислород у него 91, по рентгену улучшение, лекарства ему сегодня поменяли, с них ему должно быть еще лучше. Но настроение у него, конечно, плохое, давайте поднимайте его боевой дух, конечно, в больнице нет ничего хорошего, может и я ему уже надоела, я с ним разговариваю каждый день, давайте и вы с ним разговаривайте, настраивайте на лечение.
 
Ее слова звучали очень убедительно. И мы успокоились, приняв состояние папы за депрессию. Около 16:30 папа позвонил мне и сказал, что звонит попрощаться, попросил попрощаться со всеми от его имени, что он уже дома, что приехал умирать, так как не хотел умирать в больнице. Попросил к нему не ломиться и, сказав, что сейчас будет звонить прощаться с дочкой, отключился. Мы были в шоке! Точнее шок — это даже не то слово, я даже не знаю каким словом охарактеризовать наше состояние в тот момент. Вова стал ему перезванивать, говорить: Пап зачем ты сбежал, ты же идешь на поправку, просто медленно, врач говорит, что у тебя все налаживается, просто у тебя депрессия и нужно обязательно продолжать лечение под наблюдением врачей, тогда ты поправишься! И тогда папа сказал: Вов, она мегера, мегера! Она все врет, не верь ей! Не верь. Здесь не лечат! Здесь ничего не лечат и внимания не обращают! Даже толком и не разговаривают. Сунули аппарат и разбирайся с ним сам. Ты много чего не знаешь.
 
Вова говорит ему: Так расскажи, пап, чего ты молчал, что там случилось?
 
Папа сказал: поздно, мы упустили время! Ладно, все… мне остались считанные минуты! Все! Я тебя плохо слышу, у меня в ушах свистит… и звонок прервался. Мы стали звонить в больницу, там его уже час как искали. Сказали, что собрались звонить в полицию уже, ведь он тяжелый и находится постоянно под кислородом, он сбежал с катетером и его нужно срочно возвращать в больницу. Нам нужно вызвать такси и везти его обратно к ним, так как его нужно лечить. Если он не хочет лечиться, пусть пишет расписку, что берет ответственность на себя. И чтобы мы  привезли им эту расписку. Но папа больше на звонки не отвечал и дверь в квартиру закрыл изнутри. Вова выломал замок монтажкой… Но папа был уже мертвый.
 
Получается, пока врачи усыпляла нашу бдительность, папа тихо умирал, а мы этого не поняли. Мы доверилась врачу! По какой причине она скрывала от нас правду? Было ли это умышленно, либо полная некомпетентность — мы уже не узнаем! Сколько уже людей ушло так в мир иной и сколько еще уйдет? Люди умирают, а родственники даже не знают всей правды о состоянии здоровья родных людей! Как такое возможно? Знай мы раньше, что там так „лечат“, мы бы постарались сделать все возможное, чтобы спасти папу.
 
Вскрытие показало вирусную пневмонию, вызванную Covid-19. Патологоанатом сказал, что у папы было обширно поражение легких. Обширное! Как же мог быть уровень кислорода в день смерти 91? Как?
 
Только сейчас мы узнаем о том, как лечат в инфекционном отделении Кинешемской больницы, нам рассказывают люди, лежавшие там, прошедшие через этот ад… Как дают аппарат кислорода один на троих, который 10 минут работает, потом перегревается и отключается, не объясняют как им пользоваться… Говорят, что там нет элементарных бинтов и медицинским сестрам приходится резать марлю и скручивать бинты. В общем много чего говорят, всего и не напишешь...
 
Нам не удалось спасти папу, но возможно этим постом мы спасем чью-то жизнь. Как говорится, осведомлен — значит вооружен. Мы ничего не знали и поэтому потеряли близкого родного человека. Боль утраты навсегда останется с нами. Спасайте своих родных пока не стало поздно. 12 дней в больнице — итог 72 года жизни в одной бумажке, именуемой свидетельством о смерти».

Ждем заметок, которые необходимо присылать только на электронную почту kineshemec@bk.ru или в социальные сети Одноклассники, ВКонтакте.